О нимфа сада, дивный облик твой –
Живой укор красотам небывалым
Того кто стыд над водяным зерцалом,
И той, что пред Троянцем шла нагой.
В твоём саду у Вишен вкус хмельной –
Как много сласти в этом соке алом!
О, уступи сладчайшая хоть в малом:
От Вишен не гони своей рукой!
Хоть в страсти я ума отбросил груз
И, в ход пустив и смелость и отвагу,
На нежной вишне совершил укус,
Прости мой промах, не гони беднягу.
Клянусь, что впредь, вкушая благодать,
Я стану целовать, а не кусать!
(Филип Сидни)
В твоей причёске – лавровый листок,
И я хожу надеждой окрылённый:
Мне верится, блаженство он предрёк
Влюблённому питомцу Апполона.
И грежу я, любовью опалённый,
Что и тебя охватит этот пыл,
И я твержу, что лавр вечнозелёный
Когда-то Дафной неприступной был.
Она бежала из последних сил,
Делить блаженство не хотела с Фебом,
И гнев богов гордячку превратил
В печальный лавр под фессалийским небом.
О милая, богам не прекословь:
Прими и лавры Феба, и – любовь.
(Эдмунд Спенсер)
Как пламень – я, любимая – как лёд;
Так что ж я хлад её не растоплю
И он в жару моём не изойдёт,
Но крепнет лишь, чем больше я молю?
И почему я жар не утолю
На том морозе, что в душе у ней,
И всё в поту клокочущем киплю
Средь ширящихся яростных огней?
О, всех явлений на земле странней,
Что огонь твердыню льда лишь укрепил,
И лёд морозом скованный сильней,
Чудесно раздувает жгучий пыл.
Да, страсть в высоких душах такова,
Что рушит все законы естества.
(Эдмунд Спенсер)